Зяба проснулся оттого, что замёрз нос. Было около восьми часов утра. Очень хотелось отлить, и было ощущение, что в голове вчера кто-то оставил штук восемь хороших гвоздей.

Чтобы слезть с кровати, ему пришлось перелезать через соседа. Тот, воспользовавшись освободившимся покрывалом, не просыпаясь, решительно закутался в него целиком. Зябе стало интересно, с кем он всю ночь занимался перетягиванием спасительного шерстяного полотнища. Он приоткрыл его и увидел лицо Копейкина. Лицо, не просыпаясь, стало хрипло материться. Зяба поспешно закрыл его назад.

Теперь нужно было попасть в холодные ботинки босыми ногами. Искать носки не имело смысла. Они могли оказаться где угодно, вплоть до веранды на соседней даче, куда вчера вроде бы ходили за огурцами. Или не ходили? Или ходили, но не вчера?..

Относительно вечера нужно было прояснить многое. Например, что стало с шашлыками? Шашлыков было много, и съесть их без него просто не могли.

Неясно было также, откуда взялся Копейкин. Его ждали вчера, ждали ещё засветло, но он не приехал и с последней электричкой. Засыпал же Зяба... нет, Зяба не помнил, с кем он засыпал. Но не с Копейкиным - это точно.

Накинув висевший в сенях ватник, он вышел в огород. Морозный ноябрьский воздух подействовал отрезвляюще. Зяба несколько раз пробежал вокруг дома. Сердце забилось сильнее, стало не так холодно, и он с облегчением отлил прямо под стену сарая. В сарае хрюкнул разбуженный поросёнок.

Зяба открыл дверцу. Это был не сарай, а баня. Никакого поросёнка там не было. Зато был аспирант кафедры прикладного моделирования Савельев. Съёжившись, он лежал на полке. Даже со спины было видно, как сильно он замёрз.

Зяба накрыл его ватником. Савельев быстро натянул его на лицо, затем поджал к груди ноги и оказался, таким образом, укрыт целиком.

Зяба пошёл обратно в дом. То тут, то там встречались следы вчерашной пьянки. Вот недопитая бутылка "Московской" и упавшие в грязь стаканы. Вот недоеденный огурец. Вот вырытая на спор яма.

Около ямы Зяба в задумчивости остановился. Ему почудилось что-то похожее на дежавю. Он заглянул в яму, уже догадываясь, что он там увидит...

Даже пятнадцать минут спустя, лёжа под найденным в комоде роскошным ватным одеялом, Зяба всё ещё пытался представить, как в одном человеке может поместиться столько блевотины.